Синдром Котара с Эндрю Скоттом

"Синдром Котара" - короткометражная драма, рассказывающая о переживаниях мужчины по имени Харт Эллиот-Хинвуд после смерти его любимой жены Элизабет.
Слов в фильме нет, только музыка и потрясающая актерская игра. Все действие происходит в запущенной комнате, полной беспорядочно разбросанных вещей, среди которых и сидит главный герой. Цветы в этой комнате словно горят сквозь стены, а пол усеян разорванными конвертами с так и не прочитанными письмами. На стене висит акварельный портрет юной и очень красивой девушки, ее лицо обманчиво живое, кажется, что еще секунда, и она улыбнется. Во взглядах, которые бросает герой на этот портрет - все, от пронзительной боли до осуждения, что она покинула его так рано, оставила одного.
ДалееОна умерла, и для героя это значит, что все умерло вместе с ней. Теперь можно крушить дом, забираться в ванную прямо в одежде - все потеряло свой смысл. До боли знакомая, старая-добрая обыденная жизнь с ее шутками, книгами, спорами, бокалами вина за хорошим обедом - стала частью прошлого, а прошлое - это просто еще одно имя смерти. Теперь еда не лезет в горло, книги невозможно читать, кашель заставляет давиться, а слезы застилают взор, все поглощает непреодолимая тоска, а тарелка вполне логично летит на пол, где ей самое место в этом теперь уже плоском и изношенном мире. Так же как осколкам зеркала - место в его вене. Больные Синдромом Котара считают, что они уже давно умерли, что они трупы, их организм давно разложился, так и герой видит себя мертвым. Больной считает, что мира уже не существует - и герой видит этот мир таким же. Нереальным без нее.
Часы перестают тикать, розы больше не притягивают своим прелым ароматом, и этот гребаный мир собирается по кусочкам на ту секунду, то жалкое мгновение, когда легкой поступью возвращается единственный любимый человек, чтобы просто разделить с тобой любую печаль. Даже эту. Даже горе от ее собственной смерти. Просто чтобы поправить галстук. Окинуть взором весь хлам в комнате, провести рукой по лицу, коснуться губ, растянувшихся в горькой улыбке. Это очень важный момент - все собралось обратно, осколки склеились, время пошло назад ровно за секунду до ее появления. Это знак - только с этим человеком мир - целый. Пусть даже он в виде видения, галлюцинации.
Этот фильм поймут все, кому когда-либо приходилось терять, а потом оставаться в полной тишине, наедине с бесконечным пространством.
Этот фильм, возможно, ставит самый страшный в мире вопрос - зачем Бог наделяет людей счастьем, а потом жестоко его лишает?
Подобно известному писателю Клайву Льюису, после этого фильма невозможно не закричать, не спросить - «Разумно ли верить, что Бог жесток? Неужели Он может быть таким жестоким? Что, Он — космический садист, злобный кретин?» Эндрю Скотт своей игрой проводит нас по всем стадиям отчаяния и ужаса перед кошмаром нашего мира. Герой чувствует себя крысой в мышеловке, а приманкой служили такие вещи кк любовь, смех, нарциссы или закат солнца в морозный день. И это ужасно. Бесчеловечно. Ну меня просто нет слов. «Синдром Котара» - глубокое и честное размышление о радости и страдании, любви и семье, смерти и мировой бессмыслице, о честности и самообмане. И даже не размышление, а крик.
Очень значим финал фильма - герой выходит из дома, из их общего, любимого дома, наполненного ее присутствием до краев. Выходит на улицу, смотрит на небо, но это не освобождение, вовсе нет, ему становится еще хуже, еще большее. Он понимает простую истину - ее отсутствие в той комнате с красивыми обоями, в их общем доме, ощутимо не более чем повсюду. Оно не имеет привязанности к определенному месту. Это как если человеку вдруг запретят употреблять в пищу соль, он не будет замечать ее нехватку в одном блюде больше чем в другом. Весь процесс еды будет другим, каждый день, любая пища. Это так просто. Весь жизненный процесс героя изменился. Он не зря смотрит именно на небо, не на деревья, не на цветы, не на кусты, а на небо. Ее отсутствие — как небо, распростершееся надо всем.

Фильм страшен тем, что в нем нет освобождения, в нем только безнадежность. Ужасно бесят люди, которые говорят : «Смерти нет» или «Смерть не имеет значения». Тут опять же прав Льюис - Смерть есть и она имеет значение, и ее последствия неотменимы и непоправимы . С таким же успехом можно сказать : Рождение не имеет значения.
Герой не хочет каких-то умозрительных вещей, он мечтает о реконструкции былого счастья, о том, чего не получить никогда. И что бы он не делал дальше со своей жизнью, он будет как пациент на кушетке без анастезии: хочешь - хватайся за края, ори, плачь, но скальпель будет продолжать резать. Жизнь после жизни есть, но дело в том, что она принципиально другая - нет смысла отбирать у человека персик чтобы тут же ему этот же персик и вручить. Это просто не логично. А он любил именно эту жизнь, с ней, в их доме.
Carpe diem, пока это всё ещё возможно.